Об уважении

1.

Многие (и я в том числе) сетуют, что в русской православной церкви им не хватает любви. На самом деле, куда больше в ней не хватает уважения друг ко другу.

Любовь - ладно. Это высокие материи. Это благодать Божия. Если она не дана, то что с этим поделаешь? А вот относиться ли к другим людям с уважением, зависит только от нас самих и ни от кого больше (даже воспитание с образованием здесь важны, но вторичны).

Знаете, что больше всего поразило меня, когда в 41 год я поступил в семинарию? То, что здесь преподаватели «тыкали» студентам. И тем, кто был моложе их, и тем, кто был вдвое старше.

Ничего подобного я не встречал во время учебы на филфаке Ивановского университета. Даже 70-80-летние профессора обращались к нам 17-летним мальчикам и девочкам на «Вы» и никогда не позволяли себя относиться к нам с пренебрежением, как это случалось в высшем духовном заведении РПЦ.

И эта условная форма обращения далеко не формальность. Это проявление того уважения, которое ты готов оказать своему собеседнику, признать его ценность в твоих глазах, важность для тебя его чувств, слов и убеждений.

Ну, ладно, университет. Профессора-гуманитарии - народ интеллигентный и образованный. Но вот, моя мама выросла в украинском селе Мурафа. Среди ее родных не было ни профессоров, ни гуманитариев. Ее бабушка даже среднюю школу не закончила.

Однако, и в этом селе, и во многих других сёлах южной Украины дети обращались к родителям исключительно на «Вы» (так всю жизнь говорила своей матери моя мама). И попробовал бы кто-то сказать отцу или матери что-то неуважительное. Или тем более, поднять на них руку.

Сам я никогда не был рафинированным интеллигентом. И по жизни больше общался не с профессорами, а, скорее, с работягами на стройке. И все же некоторые вещи в церкви выглядели для меня дикими.

Например, когда 25-летний, только что рукоположенный юноша (то ли бывший иподиакон, то ли секретарь епископа, я не вникал), при каждой встрече упорно обращался ко мне, 50-летнему священнику, на «ты». И ему даже в голову не приходило, что это не самое подходящее обращение к малознакомому человеку, который годится ему в отцы.

До поступления в семинарию мне приходилось, конечно, слышать о священниках, которые «тыкают» и хамят прихожанам, но сам я с подобным не сталкивался. Потому и не особо об этом думал.

И вот, первое, что бросилось мне в глаза, когда я оказался глубоко в церковной среде: здесь довольно посредственно изучают богословские науки и совершенно не учат уважать друг друга.

Семинаристы привыкают, что им «тыкают» преподаватели. Священники привыкают, что ими помыкает епископ (ну, пусть даже не каждый): так же «тыкает», орет, заставляет часами ждать в приемной (что обожал делать, к примеру, митрополит Александр - некогда Костромской, а ныне Астанайский). Настоятельница монастыря, не стесняясь служащего священника может в алтаре устроить выволочку пожилой монахине и довести ее до слез.

Два года назад наделал шуму ролик, на котором епископ Ржевский публично на глазах прихожан унижал их настоятеля, отказавшегося читать «Молитву о Святой Руси». С искренним наслаждением епископ демонстрировал свою власть «казнить и миловать»:

«Сейчас раздели этого парня. Ты у нас кто был? Отец Илья? А сейчас кто? Ильюшка какой-то непонятный. Ну и гуляй теперь».

Эти несколько предложений - наглядная иллюстрация неуважения как высших к низшим, так и пастырей к пастве («был отец Илья, а стал Ильюшка какой-то») внутри РПЦ.

И чем раньше человек попадает в эту систему, тем сильнее неумение уважать другого входит в его плоть и кровь.

А потом этот священник, привыкший, что высший общается с низшим свысока, приходит в храм. И привычную ему модель поведения переносит на свою паству: «тыкает» старухам, поучает людей, намного более опытных и образованных, чем он сам, или просто куражится над теми, кто ему доверился, как это делает небезызвестный Андрей Ткачев.

Поистине сладостной может быть власть над людьми, если она не ограничена уважением и любовью!

2.

Может быть мои «интеллигентские привычки» не имеют никакого отношения к церкви? Со своим уставом в чужой монастырь?

Но вот, я открываю Библию и читаю, как богатый и уважаемый скотовладелец, старейшина народа Авраам, завидев трёх усталых путников, побежал им на встречу и, упав перед ними на землю, просит войти и отдохнуть в его шатре. Он ещё не знает, что его посетил Господь, но даже к случайным прохожим относится с уважением.

Я читаю, как Господь омывает ноги Своим ученикам и просит их также относиться друг к другу. В этом принято видеть самоумаление Владыки Вселенной. А мне бросается в глаза уважение, которое старший оказывает младшим, Учитель - ученикам, Творец - Своему творению.

Да, Христос может обличать фарисеев и первосвященников, и гневные слова в их адрес не раз срываются с Его уст, но при этом меня поражает то уважение, которое Сын Божий проявляет к людям - начальнику мытарей, блуднице, женщине-самарянке. Даже к Пилату («более греха на том, кто предал Меня тебе»), Иуде («Друг, зачем ты пришел») и старейшинам, осудившим Его на смерть.

Мы часто говорим: «Бог проявляет уважение к человеческой свободе», но ведь это только часть того уважения, которое Он в принципе проявляет по отношению к человеку. Кто мы по сравнению с Ним? Но разве Он относится к нам, как к пыли под Своими ногами?

«Я уже не называю вас рабами, ибо раб не знает, что делает господин его; но Я назвал вас друзьями...». Что это, как не выражение высшей формы уважения, какую только может проявить к нам Бог?

3.

Достоевский назвал один из своих романов «Униженные и оскорблённые». И на самом деле, одно из проявлений болезни нашего мира, его богооставленности - это то, как унижен в нем образ Божий. Особенно, явленный в человеке.

Во многих людях живёт эта боль, потому что нет ни одного человека на земле, который хотя бы однажды не сталкивался бы с унижением. И чем более бывал он унижен, тем больше живёт в нем потребность в уважении. И поэтому самый короткий путь к сердцу человека - начинается именно с этого.

При одном храме живёт человек, который больше времени провел в колонии, чем на воле. Он привык к постоянному унижению и знает, что должен унижаться - просить, умолять, стараться понравиться, если хочет выжить.

У него нет дома, нет работы, нет имущества, он живёт чужой милостью и в этом нет ничьей вины, кроме его собственной. Но осознание этого делает унижение только ещё болезненней.

Сердце этого человека повернулось к Богу после того, как неожиданно священник этой церкви проявил к нему не просто милосердие, а именно уважение. В милосердии есть элемент снисхождения, поэтому униженного оно может ранить даже сильнее, чем безразличие, к которому он привык. Уважение же наоборот способно уменьшить живущую в нем боль.

Митрополит Антоний Сурожский вспоминает, как человек, не имевший денег, чтобы дать милостыню, остановился перед нищим, снял шляпу и попросил у него прощения за то, что не в силах ему помочь. И тогда нищий вскочил и обнял его. В уважении, которое к нему проявили, оказалось больше любви, чем в тех деньгах, которые ему бросали.

Зло унижает человека. Любовь должна его поднимать.

Это хорошо знает Бог, пытающийся вернуть отпавшее от Него человечество. Это должен понимать и каждый священник, и вообще каждый человек, называющий себя христианином.

Уважение - это одно из проявлений любви. Той самой, о которой говорит Христос: «Как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга». Любовь и уважение должны идти рука об руку в церкви, если она, действительно, хочет быть «Христовой».

Священник Иоанн Бурдин

Поддержать «Мир Всем» и антивоенных исповедников пожертвованием с зарубежных карт, а также указать имена для поминовения: https://www.mir-vsem.info/donate

В криптовалюте (это анонимно и безопасно):

USDT (TRC20): THV47cSTiAcKwvt86fieWMXJtQhhY4MTNu

Bitcoin (BTC): 1FSqTy1ASQJfQRCtNr3vWWmUjPCYHEYHEX

Ethereum (ETH): 0x865538644BC68B0EDEDF0c590581AD1dAB12bd7f