Этим материалом мы продолжаем цикл публикаций от подопечных «Мир Всем» — наших исповедников, которые после 24 февраля 2022 года были отправлены за штат, запрещены в священнослужении или иным способом оставлены без средств к существованию
Заметки на полях в день памяти жертв политических репрессий и акции «Молитва памяти»
30 октября, в России день памяти жертв политических репрессий. Будучи действующим священником, я участвовал в акции «Молитва памяти», инициированной Преображенским братством отца Георгия Кочеткова.
Мне нравилась эта инициатива, потому что она была, как мне казалось, формой работы или, говоря языком ЛаКапра, проработки коллективной травмы. Через покаяние, через молитву, через погружение в печальные страницы русской истории XX века, думал я, мы способны преодолеть последствия поставленного некогда нашему народу Аверинцевым диагноза — коллективного (национального) Альцгеймера.
Память не является пассивным хранилищем информации. Это активный процесс, требующий постоянной работы. Мы не просто вспоминаем прошлое, мы его переосмысливаем, перестраиваем и переписываем в соответствии с новыми обстоятельствами и потребностями. И, по ЛаКапру, работе памяти противостоит бесконечное отыгрывание.
Пример простой — праздник победы в ВОВ: можно, оплакивая, глубоко соединяться с прошлым и пережить фашизм как величайшую трагедию и катастрофу, а можно ходить парадами, играя мускулами с настроением «можем повторить». В первом случае — есть шанс выйти на плато «никогда больше», во втором — велик шанс попасть в бесконечный день сурка, когда все время где-то рождается фигура нового Гитлера, а жизнь целого народа превращается в некий ответ (как скачущая игла на поцарапанной пластинке), хотя ему никто не задавал вопроса.
Отыгрывание — это ситуация, при которой с помощью разных репрезентаций постоянно рассказывается одна и та же история или по-разному, но очень близкие истории. Отыгрывание часто не приводит к позитивным результатам: в один период времени вы отыгрываете эту ситуацию так, потом начинаете говорить о ней по-другому. В итоге нет консолидированной позиции, наличествует лишь карусель образов, то есть бесконечное многоголосие разных авторов, которые об одном и том же говорят по-разному.
Начиналась «Молитва памяти» с панихиды. Читались имена, краткие биографические данные, статья УК, приговор, год приведения приговора в действие...
Помню свои ощущения, когда произносил имена и будто вызывал из небытия в бытие этих живых для Бога людей: холод, боль, стесняющее в груди чувство страха и ужаса. Ты словно переносился во времени и оказывался у чудовищной бесчеловечной и безликой мясорубки, в которую телами падали и палачи, и жертвы, и герои режима, и его оппоненты...
Все поменялось в моем восприятии в 22 году. За несколько месяцев до февраля 2022 должна была пройти акция. Как и прежде, накануне представители братства пришли ко мне в храм для просветительской беседы с прихожанами. Почти год в тюрьме уже сидели Навальный, Дмитриев и другие.
Здесь, конечно, вдвойне символично, что закрыто и объявлено нежелательным общество «Мемориал», руководители которого практически все претерпели обыски и аресты. Я поднял тогда вопрос: не настало ли время молиться о здравии нынешних политзаключенных (а не только за упокой живших прежде)?
И мне тогда ответили — нет... Что ж, «Молитва памяти» стала «отыгрывающим» парадом, зацепившись якорем за прошлое, встала на месте без движения в настоящем.
Такая же беда была и с акцией «Бессмертный полк», которую «возглавили», «приручили» и превратили в бессодержательную часть «парада».
В этом году братство вновь пригласило меня на акцию. И я с упорством барана спросил — внесены ли в списки (уже) погибшие политические репрессированные XXI века?
Ответ тот же — нет! Тогда и я вслед за профессором Преображенским скажу: «не хочу!», ибо «что мертво — умереть не может».
С грустью смотрю на происходящее — когда-то эта молитва объединяла людей, устремляла взоры в одном направлении. Теперь, превратив живых людей в «музейные экспонаты», поклоняясь пеплу вместо передачи огня, эта акция для меня никакой созидающей силы в себе не несёт.
То, что было прекрасно само по себе как духовная практика живого отклика на трагедию до 21 года, должно было построить фундамент свободного, благородного и радостного бытия в мире, где властвуют несправедливость и жестокость.
Эта практика должна была стать прививкой коллективному иммунитету от возможного повторения сценария нашей истории начала XX века. Она должна была развить интуицию и способность к различению нарастающих тенденций.
Молясь «о них», мы просили и за себя: дай нам, Господи, горечь ада на языке, которую, по преданию, до конца своих дней испытывал Лазарь Четверодневный после своего воскресения. Чтобы помнить, чтобы резистентности в нас хватило, чтобы «никогда больше»...
С горечью приходится констатировать — не сработало... Наше настоящее с его натиском и притязаниями продемонстрировало, что эта практика не оправдала и не показала себя в действии. Немногие её участники в необходимый момент рискнули действовать по принципу Алёши Карамазова: «Не могу я отдать вместо “всего" два рубля, а вместо “иди за Мной” ходить лишь к обедне» и уж, если называть злом репрессии и расчеловечивающую машину диктата, то всё во все времена.
Удобно махать после драки кулаками и пребывать в иллюзии собственного супергеройства, но КПД у этих телодвижений крайне мал...
Увы...
(с) 2024 Протоиерей Сергий Рыбаков, специально для «Мир Всем»
Отцу Сергию Рыбакову и его многодетной семье, а также другим исповедникам очень нужна ваша помощь!
Пожертвовать в рублях: https://zaodno.help/r?id=reco62gu5Uj7uvGsB
Единоразовое пожертвование в вашей валюте
Регулярная поддержка на Patreon
Пожертвовать в криптовалюте:
USDT (TRC20):
TRKuLYhtZYZvakb4aaHhimnBRVp2xy63P2
Bitcoin:
1LfE4dT5jdNRzhN6ejHsQtoD2DQVNYFkXE